- Наташа! Наталья, стой же! – злой ор отца окончательно выбил душу из девушки, только собравшейся сбежать по красивой деревянной лестнице.

- Да пошел ты! Все вы пошли куда подальше! Достали! Уроды! – она резко обернулась к папаше и уставилась на него пронзительно-серыми глазами. – Нахрена мы вообще сюда переехали? Решил понтануться перед друзьями?! Глупо!

Сероглазая, развернувшись на каблуках, взбегает по лестнице, оставив ошалевшего родителя за спиной. Отец, быстро придя в себя, что-то кричит ей вслед, а она, наплевав на него, захлопывает дверь, скрывшись за ней. Девушку душат слезы обиды и злости. У нее нет друзей. Нет никого близкого. Все ее ненавидят здесь…

От этих воспоминаний девушка тяжко вздыхает, заправив прядь светло-русых волос за ухо, однако одного мимолетного взгляда на ее собеседника хватает, чтобы вновь улыбнуться.

Парень, сидящий напротив на расстоянии всего полутора метра, смеется и улыбается, рассказывая ей что-то. Он – ее лучик света, а она… Наташа стала для него той единственной, что нужна, как воздух. Молодой человек глубоко вздыхает, понимая, что девушка его не слушает.

- Та-аш? – тихо зовет он ее.
- Ой… Задумалась, прости. Продолжай. Олег, мне очень интересно, - искренне улыбается она, смотря в его бирюзовые глаза.
- А о чем задумалась?
- О том, как мы познакомились…

Олег улыбается в ответ на ее слова и прикрывает уставшие веки. Ему плохо, а внутри все сжимается от боли и желания получить новую дозу. Однако он не может ей признаться, что так и не бросил наркотики. Парень боится, что не сможет завязать, а еще не решится сказать ей.

- Олеж, ты помнишь? – она будто не замечает его апатии и продолжает улыбаться. Парень смотрит на нее, отвлекаясь от своих мыслей.
- Да-а, ты меня тогда чуть светильником не убила!

В ответ ему слышится звонкий девчачий смех, но и сам парень вспоминает тот день с легким налетом грусти.

- Ты нас позоришь! Олег, ну, как так можно?! Как?! – мать, упав на пол на колени, плачет и смотрит вопрошающе на сына. А тот… Он не знает, что ей ответить. В голове гудит и мозг отказывается соображать, а тело ломит – организм требует новой дозы.
- Ма-ам, - хрипит парнишка в ответ, но женщина уже не смотрит на него, начав рвать на голове волосы и причитать: «Это я! Я во всем виновата! Я никудышная мать! Я испортила тебя!».
- Дорогая? – в коридор первого этажа слетает высокий рослый мужчина. Заметив плачущую на полу женщину и сына, успевшего поднять руку, чтобы просто махнуть ей...

Рефлексы срабатывают быстрее мозга, и вот кулак отца с хрустом впечатывается поддых мальчишке. Тот хрипит и загибается. Ошарашенная мать вопит и кидается на мужчину, защищая свое дитя, каким бы оно не было. Пусть и наркоман.

- Олег, поднимись в свою комнату! Живо! – кричит мать, кое-как удерживая отца на месте от того, чтобы он вновь не поднял руку на сына.

Парень срывается с места и скрывается на втором этаже, плотно закрыв дубовую дверь и щелкнув замком, дабы до него не добрались. Спустя пару минут слышится громоподобный грохот, силу удара деревяшка еле выдерживает и жалобно кряхтит. Но этот звук перекрывает жалобный плач-вой матери по ту сторону двери и крик отца: «Я убью этого ублюдка!».

Олег, упав на кровать, сжимается в клубочек, подтянув к себе ноги. Мальчик знает, что у отца часто сносит крышу в последнее время, а уж в такой ситуации…

Стук, мат, крики, всхлипы, звук удара – все сливается в отчаянно-громкий гул, бьющий по ушам и не дающий даже вздохнуть. Так проходит некоторое время… Вот все утихло, а на город опустилась ночная мгла.

В небе сияют миллиарды звезд, а в центре висит такая круглая луна, отливая белым золотом.

Олег тяжело выдохнул. Ему хотелось уйти, вот только некуда… Из дома его два последних года не выпускают, а ширку приносят друзья-товарищи, которых, по догадкам парня, больше и на порог не пустят. Он глубоко вздыхает, пытаясь не зацикливаться на ломке, но не все так просто… Парень встает и подходит к окну, распахнув его и взобравшись на подоконник.

Его внимание привлекает свет, едва брезжащий в окне напротив. «Там же никто не живет?» - задается вопросом юный наркоман, потянувшись к ветке дерева, с помощью которой можно легко добраться до таинственно мерцающего окна.

Мгновение - и он буквально утыкается лицом в лицо юной особы, что, как и он пару мгновений назад, сидит на подоконнике.

Завидев незнакомку своего возраста, Олег завис, а затем произнёс первое, что могло прийти в его больную голову:

- А ты кто???

Девчушка, будто очнувшись ото сна, взвизгнула, матюгнулась и запустила в него лампой, стоявшей до этого на прикроватной тумбочке. Благо, рефлексы и инстинкт самосохранения покинули его не до конца, и парень-таки успел увернуться…
А затем взгляд необычных бирюзовых глаз юноши пересекся с таким же пронзительно серым и все мысли отошли на второй план.
Олег бы даже рискнул сказать, что это была любовь с первого взгляда, а вот его новая подруга… Он боялся даже заговорить об этом. Боялся ее самой. Девушку же ни капли не пугало его прошлое и то, что он наркоман. Она продолжала общаться с ним…

Олег сдавленно хихикнул, присев на ту самую ветку, с помощью которой когда-то познакомился с Наташей, а девушка тоже выбралась из своего окна и уселась рядом, болтая ножками.

- Олеж, ты чего? – она вопросительно смотрит на него, а он диву дается, насколько сероглазая стала мягче с ним, а ведь когда-то ненавидела людей и боялась их…
- Да вспомнил, какое у тебя было лицо тогда, когда я с тобой знакомился…
- Дурак!

Он улыбается во все тридцать два зуба, она театрально дует губки.

- Смотри! – отвлекается парень, указывая вдаль. Закат… Огромный огненный шар опускается за линию горизонта, окрашиваясь в розовато-красные оттенки, а вот небо вокруг становится светло-фиолетовым. - Красиво…

Олег выдыхает, едва удерживая себя, чтобы не добавить: «как и ты». Он полюбил ее с первой минуты, а вот она… Для Наташи он просто друг и ничего меж ними быть не может. В голову парня опять лезут нехорошие мысли, и он поворачивается к своему ангелу, чтобы отвлечься.

- Знаешь, Олеж… Мы со всем справимся. Ведь всегда приходит рассвет и новый день.

Натали же подается вперед, обнимая друга за шею и касаясь его губ своими в нежном первом поцелуе.